 Воспоминания ветерана педагогического
труда Людмилы Геннадьевны Никитиной
Говорят у нас, детей войны, не было детства. Нет, это не
правда. У каждого ребёнка оно есть во все времена, мы только ещё не осознаём
этого в этом возрасте, потому что мы настолько малы, чтобы запомнить что-либо.
Детство есть у каждого ребёнка. Мы просто его воспринимаем каждый по-своему.
Родилась 10 февраля 1935 года в городе Бийске в семье
рабочего и служащей.
Как я оказалась в селе Барагаш, у бабы Марфы Кузьмовны
Плетнёвой? Она стала для меня спасительницей. Была она неграмотной, но мудрости
человеческой ей было не занимать. Я ей досталась совсем маленькой, 8 месяцев от
роду.
Далёкий, страшный, 41-й год. Начало учебного года. В школу
баба отправила меня рано – в пять с половиной лет. Ведёт меня за ручку и
приговаривает: «Пойдём, Люсенька, учиться в школу». В руках ничего: ни сумки,
ни ручки, ни книжки. А как одета! Представьте себе: идёт ребёнок в первый
класс. Вельветовое пальто на вырост, до пят, подвязанное поясом. На ногах
фетровые боты 37 размера, на высоком каблуке, с тремя тёплыми носками на ногах,
чтобы не спали. Идёшь, а ноги подворачиваются: то одна, то другая. Учительница
говорит: «Так она не подходит, в школу берём с семи лет, а ей ещё нет».
Взмолилась старушка: «Возьми, возьми, пока я живая. У неё отец и мать на
фронте, если вдруг что… Кто её учить будет?»
Так я оказалась в школе. Мне никто сейчас не поверит, что у
нас не было учебников, настоящих тетрадей. Всё, что рассказывала наша
учительница, мы запоминали наизусть, а на следующий день рассказывали в школе.
Помню, вся работа в классе проходила у доски. Моей первой учительницей стала
Мария Александровна Манеева – беленькая, худенькая, улыбчивая. Самая главная
черта её характера – доброта. Сдавали экзамены с первого класса по седьмой.
Седьмой был выпускным. После него выдавалось свидетельство, затем поступали в
техникумы, училища и получали специальность.
Наша семья во главе со старшей дочерью бабоньки, Александрой
Александровной Плетнёвой, переехала в с. Чергу, где и климат лучше, и в
огородах всё росло, и школа до семи классов. Этот период запомнился особенно.
Закончилась война, почувствовалось оживление, люди повеселели, возвращались с фронта
бойцы. Жить стало лучше. Люди получали в колхозе хлеб, муку, ещё какие-то
продукты. У нас, детей, появилась бумага, ручки с перьями, чернила, книги,
учебники. Я никогда не забуду то стремление и желание учиться, идти каждый день
в школу. Учителей мы боготворили. Моим кумиром и идеалом красоты была
учительница математики Фиона Варфаломеевна Алькова (позднее – Оловянникова). Я
наблюдала за ней, как она одевается, какие у неё высокие причёски, как она
грациозно ездила на велосипеде.
Всматриваясь в лица своих учителей на фотографии, так и хочется
сказать: да, были люди в наше время… Входя в класс, Анастасия Петровна Иванова здоровалась
и всякий раз нам сообщала, что происходит в стране: где какой собрали урожай,
где кто перевыполнил план, сколько вспахали, посеяли в нашем колхозе, кто
сколько сдал молока на сырзавод, – а затем приступала к уроку. Эрудированная, она
много знала наизусть. Читала Маяковского, Пушкина, Некрасова, прозу Горького,
Гоголя – «Чуден Днепр при тихой погоде». И когда я действительно стояла на
берегу Днепра, уже будучи взрослой (выпал счастливый случай в жизни), то первым
долгом вспомнила её, учительницу русского языка и литературы, когда задавала
она много заданий и требовала от нас отдачи. Я благодарна ей за то, что
приучила нас к чтению, развивала память и речь.
Много хотелось бы сказать и об отношениях детей между собой.
Всё было хорошо, никто никого не бил – делить-то нечего, все жили настолько
бедно, что об этом сейчас действительно трудно вспоминать. Всё лето бегаешь
босиком, а обувку бережёшь на осень – в школу ходить. Денег не было, а о
пенсиях никто и не знал, что это такое. Жили своим огородом, хозяйством, дети
помогали взрослым – поиграть разрешали тогда, когда пригонишь корову, подоишь и
сдашь лишнее молоко на молоканку. Перед сном организовывали игры в лапту,
«Бить-бежать», в них участвовали всей улицей, вместе, на виду у родителей. И по
первому зову бабушки, тёти все бежали домой.
После окончания старших классов Шебалинской вечерней школы переехала
в город Сталиногорск (сейчас – Новомосковск) Тульской области и работала на
гидроэлектростанции прибористом. Называлась она ГРЭС-10 имени Сталина. Впервые
войдя в цех, невозможно себе представить, что всё вокруг тебя стучит, гремит.
Вокруг огромные щиты, а на них манометры, от огромных до самых маленьких, где
колышутся то в одну, то в другую сторону стрелки. Оказывается, всему можно
научиться. Стоит только захотеть и полюбить свой труд. Тем более, в таком
большом коллективе. А в те годы и работали вместе, и отдыхали тоже вместе. У
нас был излюбленный уголок в дубовой роще на островке. А вдруг с трёх сторон
Любовское водохранилище, где разводили зеркальных карпов. Отдых получался на
славу. Организовывали его комсомольские первичные организации. К услугам предоставляли
лодки, моторки, любители мяча играли в волейбол, футбол. Работали шесть дней в
неделю. А в понедельник с новыми силами, хорошим настроением – снова на работу.
Но ведь это была молодость – легки на подъём, хотелось всё сделать, успеть,
главное – коллективно. В кино, на спектакли, на стадион. К такому человек
привыкает, это входит в норму, и такой распорядок воспитывает чувство
ответственности и возможность проявить себя с какой-либо стороны. Если ты
активный, хороший организатор, то тебя заметят, поощрят, приведут в пример. Так
происходит становление характера, личности в целом. Я любила и хотела выполнять
любые поручения секретаря комсомола, начальника котельного цеха. Например:
пойти поработать во вторую смену в турбинном цехе. Почему бы не поработать с 4
часов до 12 ночи? Видимо, с той далёкой поры я привыкла работать в две смены.
Но мне везло.
В летние месяцы я работала в пионерском лагере
пионервожатой. И это тоже по линии горкома комсомола. Молодая, энергичная
непоседа, я радовалась жизни, с детьми находила общий язык. И вся дальнейшая
жизнь была посвящена учёбе и работе с детьми. Я благодарна за это судьбе. За
активную работу награждалась ежегодно грамотами городской Администрации, а
также руководством гидроэлектростанции.
После переезда в Горный Алтай продолжила работу сначала в
райкоме комсомола инструктором, а затем – освобождённым секретарём
комсомольской организации в совхозе «Чергинский».
По направлению комсомольской организации работала на
производстве в Шебалинском пищепромкомбинате, где производили пищевую продукцию
(пряники, вафли, хлебобулочные изделия), газированные напитки. И здесь
проявляла активность: выступала на производственных собраниях, совещаниях.
Принимала участие в художественной самодеятельности,
выступала с сольными номерами, в составе творческого коллектива сёлах района,
Республики Алтай, Алтайского края. Музыкальный слух, любовь к исполнительскому
мастерству передался мне от отца, работавшего директором филармонии в г. Бийске
и владевшего практически всеми музыкальными инструментами.
Педагогический стаж около сорока лет. Получив образование
воспитателя, работала в детских садиках сёл Кош-Агач, Шебалино, а затем
детского комбината №115и города Братска.
Будучи маленькой девочкой, бабушка посадила меня за прялку,
дала спицы, крючок в руки, научила всему тому, что умела сама. Это увлечение
идёт по жизни до настоящего времени. (Изумительные по красоте, яркости красок,
исполнению, вязаные работы Людмилы Геннадьевны покоряли не одну высоту в
конкурсах разных уровней – сельском, окружном, муниципальном, районном,
республиканском, занимая призовые места).
Назревает вопрос, в связи со всем сказанным – а счастлива ли
я? Скажу, что – да!
Во-первых, жизнь меня рано научила самостоятельности,
научила ничего не бояться, добиваться успеха, идти только вперёд, преодолевая
все трудности. Во-вторых, я добилась того, что наверстала упущенное – получила
педагогическое образование, будучи уже взрослым человеком. Зато какая была
целеустремлённость, светлая голова, разум, понимание совсем другое!
Я счастлива своими детьми, внуками, правнуками. |
